— Поешьте хоть немного, — упрямо сказал Эйнар. — Иначе свалитесь.
Псы стояли спокойно, ослабив поводки, повиливая хвостами. И когда разом рванули с места, оскалив пасти и мгновенно превратившись в четыре чудовища, державшие их солдаты просто не успели… Один, намотавший поводки на руки, упал животом на камни, сбитый с ног рывком двух собак, каждая весом с него самого. Псы протащили его несколько шагов, но подскочил Винс, вцепился в ремни… У второго парня поводки из рук вылетели.
Валь снова помотал головой, умоляюще посмотрел на Эйнара и опять уткнулся взглядом в брусчатку двора.
— Благодарю, — сказала она просто и села, с явным удовольствием прислонившись спиной к стене.
Она все-таки осеклась. Застыла, глядя в лицо Эйнара, хлопая хитрыми круглыми глазками и явно жалея о том, что слетело с языка.
Как рассказала Лестеру рыдающая дважды вдова, к Вальдонии Хассен заглядывал часто: помогал ей по хозяйству, а она варила ему дурманную травяную жвачку. Но вчера вернулся сам не свой. Швырял вещи, разогнал кинувшихся к нему детей. А жене велел собирать самое необходимое и уходить, да не в ближний городок, а подальше, в сторону Дайхольма. Женщина, прожившая в Гарвии всю жизнь, перепугалась, но спорить с мужем не стала. Может, он жвачки своей перебрал, так проспится и отойдет. Но Хассен впервые не лег с ней и вообще пальцем больше не коснулся, а утром…