— А… да… конечно… — прошептал укрощенный мэтр, отступая на свое место свидетеля со стороны невесты.
Он не успел понять, как сделал шаг. Просто вдруг оказался между ярлом и магичкой, и, будь Эйнар в самом деле псом, загривок бы у него сейчас вздыбился и клыки оскалились. А так он просто стоял, сжимая кулаки и ясно понимая, что при малейшем подозрении люди Рагнарсона имеют полное право его убить, спасая ярла. Да и свои, кстати, обязаны. Спасая посла.
— Миледи… — распахнув дверь, на пороге мялся огромный сержант Малкольм, которого Ло привыкла считать почти безмолвным.
На миг прервавшись, капитан крутнулся и глянул в окно, словно почувствовав взгляд. Ло замерла, полускрытая занавеской, зная, что малейшее движение сразу выдаст ее силуэт. В сумерках или темноте можно стоять у всех на виду и остаться незамеченной, сливаясь с деревом или стеной, но только пока не шевелишься.
Ох, как Ло хотелось именно так и поступить! Если уж она должна вести себя как леди и не может просто наорать на всех, швырнуть что-нибудь о стену и высказать коменданту все, что думает о нем, его доченьке и его крепости… Жалоба! Оскорбление короля, пусть и непреднамеренное, наверняка может стать поводом для расторжения договора. Но… смысл? Ей либо найдут нового жениха, либо вернут в столицу. Вдобавок, она бы скорее сама сожрала это платье целиком, со всем его жемчугом и кружевом, чем доставила его величеству удовольствие разбирать ее, Ло Ревенгар, жалобу! От боевого мага! На испорченное барготово платье, тридцатью тремя демонами его дери!
Ло было не до сборов. Она отчаянно не хотела ехать, но что-то гнало ее вперед, словно пришпоренную лошадь. В этот последний вечер Маркус был против обыкновения тих и скован, ей тоже не хотелось болтать, так что они просто посидели у камина молча, как могут только очень близкие люди. Он не спрашивал, почему рядом с Ло нет Мелиссы, и это тоже было хорошо, ведь Ло не смогла бы ответить.