– Не видел, – пожал плечами генерал. – Не до того было. Такое началось – не приведи Господь. Башибузуки до самого штаба добрались, насилу я от них ноги унес в своем парадном кителе.
– Только бы выбраться отсюда! – наконец, пробормотал этот странный человек, ударив кулаком по чугунной полке. – Без меня Абдул-Гамид сожрет благородного Мидхата!
Вот с кем тебе отныне придется иметь дело. Ежели меня не обманывает чутье, Мидхат с Анваром будут и дальше вертеть султаном, как им заблагорассудится, и через годик-другой… «– Ну, дальше неинтересно, – оборвал затянувшееся чтение Мизинов и вытер платком вспотевший лоб. – Тем более что чутье все-таки обмануло умнейшего Николая Павловича. Мидхат-паша у власти не удержался и отправлен в изгнание.
– Желания его высочества вполне достаточно, – отрезал полковник. – Без Румынии и ее доблестной пятидесятитысячной армии русские беспомощны. О, господин корреспондент, мою страну ожидает великое будущее. Скоро, скоро князь Карл станет королем. А ваш покорный слуга, – добавил он, обращаясь к Варе, – сделается весьма важной персоной. Возможно, даже сенатором. Проявленная мною проницательность оценена по заслугам. Так как насчет романтической прогулки? Я настаиваю.
– Что, ужасно? – упавшим голосом спросила она.
Она наморщила лоб, приготовившись услышать чужую речь. Лучше не говорить, а кивать и мотать головой. Только бы не забыть – у болгар все наоборот: когда киваешь, это значит «нет», когда качаешь головой, это значит «да».