Уве вопросительно взглянул на отца. Тот стоял с невозмутимым видом. Уве изобразил такой же.
– На свидание, что ли? – громко поинтересовалась она у Уве, спускавшегося по лестнице.
Парване останавливается, чтобы перевести дух.
– Да вызвала я «скорую». Уже забрали его. Только я в «скорую» не влезла. А все такси в городе нарасхват: снег выпал, на автобусе только застрянешь где-нибудь.
– Вот так вот, – говорит Уве и сует руки в карманы, как бы показывая, что вопрос закрыт.
Четыре дня спустя Уве ковыляет по снегу к своему дому. Одной рукой опершись на Парване, другой – на Патрика. Хорошенькая опора, думает он про себя – один на костылях, другая на сносях. Вслух, однако, говорить не решается – и так только что влетело от Парване, когда он запрещал ей парковаться между домами. «Да ЗНАЮ я, Уве! ПОНЯЛ? ЗНАЮ! Скажи еще раз, клянусь – сожгу твой знак к едрене фене!» – прикрикнула она на него. Малость переборщила с театральностью, думает Уве.