У крыльца остановились. Надо было как-то объясниться.
И отныне никто больше Мидхату не мешал – кроме судьбы, которая нанесла ему удар с совершенно неожиданной стороны. Великого политика подвела его марионетка, новый султан Mурад.
Не прошло и года, и на раскопках ассирийского города в Междуречье у левого сапога отлетел каблук. Мне пришлось вернуться в лагерь одному. Я хромал по раскаленному песку, ругал старого софийского мошенника последними словами и клялся, что сожгу сапоги на костре.
– Это кто, башибузуки? – звонко спросила Варя, и голос ее дрогнул. – Что же теперь будет? Мы пропали? Они нас убьют?
От такой снисходительности Варя разозлилась еще больше, тем более что агент, рабья кровь, был совершенно прав.
Наконец, чувствуя, что вот-вот задохнется, Варя оттолкнула кавалериста и схватилась за сердце.