Парване испытующе сощурилась. Дочка тем временем принялась гоняться за огрызком кошачьего хвоста с воплями: «Кыся! Кыся!» Кыся, не особо польщенная таким вниманием, попыталась спрятаться между ног Уве.
– А я что? Я тоже ничего, – обиженно бурчит Уве.
– Круто ты его обломил, – хмыкнул увалень. – Спасибо за место, дружище!
Уве стоял перед ними, широко расставив ноги. Молчал.
– А, ты… Здравствуй, здравствуй, – здоровается Уве.
Какой-то человек в белой рубашке, по виду вроде брандмейстер, широко расставив ноги, объявил Уве, что не пустит его тушить собственный дом – чересчур опасно. А сами мы тушить не можем, – продолжал он, тыча в какую-то казенную бумагу, пока не получим надлежащий приказ от начальства.