– Ну вот такой я весь из себя загадочный.
– Лиза. Когда вдвоем – Лиза. Ну, иди сюда, телок неразумный, – вытянув к нему руки, игриво потрясла она кистями.
Матрос наотрез отказался от этой работы, потому как это обязанность кочегара, вместо которого и трудится Рудаков. Он было обратился к шкиперу, но тот, по-прежнему не вынимая изо рта трубку, заявил, что Тимоха прав и Борису следует не отлынивать, а половчее поворачиваться. Ну что ж, вполне справедливо. Закатал рукава и побежал по сходням. Еще и на лопате приходилось работать.
Григорий бил, пинал, кусал, кричал благим матом. Он понятия не имел, сколько это продолжалось. Когда наконец вновь себя осознал, на ногах оставался он один. Вокруг лежали его товарищи, а реальненцы бежали вдоль улицы, забегая в подворотни и перепрыгивая через невысокие заборы частных домов. А к месту драки поспешал местный городовой, оглашая улицу трелью своего свистка.
– Я двадцать лет в боцманах хожу, ваше благородие, – с нарочитой обидой возразил старый моряк.
– Вы дядьки взрослые, вам и карты в руки, – пожал плечами Борис.