Митрофана, их кочегара, это ничуть не тревожит. Опыт, конечно, ему режется. Но он не видит в этом беды. Холостой, детей нет, как и особой нужды в свободном опыте. А вот то, что жалованье остается прежним, куда важнее.
– Кто это был-то? – с неизменной трубкой во рту поинтересовался Рыченков.
– Ну и пусть тебя, – отмахнулся родитель и пошел в дом, благо жена уже звала к столу.
Девичий крик. Снова выстрел. Собачий лай стал яростным. Опять крик, полный ужаса, и очередной выстрел.
– Сколько Разумность? – напрямую спросил лавочник.
Поймал себя на том, что с удовольствием уплетает заварное пирожное, и невольно улыбнулся. Перед взором тут же предстал образ юной прелестницы. Вот интересно, кто она такая, что все к ней с таким почтением? Дочка какого-то уважаемого в городе господина? Очень может быть. Ну не боярышня же в самом-то деле. Хотя-а-а… чем черт не шутит, пока Бог спит.