— И что это может быть? — спросил он, пытаясь собрать назад картину мира у себя в голове.
Ну…люди как люди. Взять худощавого человека с неширокими плечами, обтянуть его чистой и ухоженной девичьей кожей вместо его обычной мужиковой и заострить концы ушей — вот тебе и эльф. Ну да, еще и никаких признаков сколиоза — осанка естественно прямая, движения текучие и быстрые. И ни одного Бессмертного — сплошь разведчики и воины.
Спустя пару часов я значительно повысил свою чувствительность внешнего излишка ауры. Если раньше он был для меня ничего не чувствующим, почти безвольным и онемевшим, как атрофированный мускул, то теперь, "закаленный" интенсивным потоком энергий, равным моим внутренним процессам, ощущался куда как лучше. Но развернуть его все равно не получалось — он как будто заклинил. Помучавшись еще немного, я просто сосредоточился и начал энергетически "тужиться", плюнув на возможные риски и опасности. По моему мнению — их, этих рисков с опасностями и прочими подарками моей любимой птицы вокруг было и так чересчур. Я срочно нуждался хоть в каком то успешном действии для подъема морали. Сопящий на моих коленях мешок подстегивал это желание, возводя его в куб, если не больше.
Через сутки все Бессмертные в строящейся деревне вместо того, чтобы пойти на работу, пошли к старосте. Задавая крайне неудобные и неприятные для него вопросы.
На плечи легли тонкие руки. Ай настороженно вертела головой по сторонам.
Дрейры вернулись спустя какой то десяток часов. Зависая на месте и тяжело маша крыльями, они пытались кидать в нас кости и камни, которые мне пришлось отбивать посохом. Их не остановило даже то, что волшебница начала отстреливаться, хотя попавший в крыло "снежок" ставил точку на жизни обезъяны — на землю падал калека, которого я добивал. Такая агрессия…была неестественной.