– Я впервые в Париже, – улыбнулся я. – Приглашение принимаю, но давайте покончим с делами. Государыня попросила меня посмотреть на новейшие вооружения, которые предлагают союзники.
– Потому что она против мира с немцами. Государыня настроена решительно – только капитуляция. В случае ее Германия подпадет под российское управление, а она брала у Британии кредиты на войну. Стоит ли говорить, что возвращать их не станут, а это сильнейший удар по интересам лондонских банкиров. То есть людям, которые правят Британией.
Последние мои слова потонули в шуме. Забыв о лекторе, французы стали горячо обсуждать новость. Многие встали и сбились в кружки, где живо тараторили и махали руками. Я смотрел на это с улыбкой. Если после такого сообщения Франция не станет покупать у нас аппараты Илизарова, считайте меня треплом. Пусть заказывают! Не все ж нам у них…
Ну, и нужники… Чистить их приходилось часто – гадили солдаты много. Ну, так кормили хорошо. Утром – чай с фунтом хлеба. Днем – щи с говядиной, каша с постным маслом, хлеб, чай. Вечером – каша, хлеб, чай. В постные дни давали рыбу, обычно, сушеных снетков, поэтому щи шли пустые. Мясо, сваренное в щах, доставали из котла и делили на порции. Те выходили большими: солдату полагался фунт мяса в день, правда, сырого, но все равно получалось от пуза. Деревенские так сытно ели впервые в жизни. Не то чтобы дома голодали, но четыре дня в неделю мясо, а в постные дни рыба – это праздник. В деревне мясо ели обычно зимой, когда с наступлением холодов били скот.
– Я – тоже! – добавила Ольга. – Если с Валерианом… – она не договорила. – Вы сможете рассчитывать на меня, Михаил Александрович!
– Подумай! – кивнул я, уже зная результат предстоящей беседы. Чтобы дочь купца отказалась от халявы? Не поверю.