Я прошёл половину пути до дома, когда вспомнил о письме. Вернулся на площадь, дошёл до почты и бросил конверт в синий ящик. Постоял минуту, размышляя, на фига я это сделал, потом пожал плечами и двинул к дому. Пару раз оглянулся на дом Кати. Нет, увы, не шла оттуда понурая фигурка. Не сбываются детские мечты…
— Почему ты меня женой назвал? — спросила она.
— Ушибленный головой даун с раком мозга в терминальной стадии?
— Работаем все, — сказал я. — Деньги поровну. Тебе сверху сотка на бенз. Или так, или я не в деле.
— Никак не надо! Это риторический вопрос, я его сама себе задаю. — Она вздохнула, постепенно успокаиваясь, приподняла голову, посмотрела в зеркало заднего вида. — Похоже, я не справляюсь с этой работой…
Первым уроком была математика. Ноги сами принесли меня к знакомому кабинету на третьем этаже, в конце коридора. И появилось давно забытое чувство тревоги, волнения. Екатерина Михайловна, математичка, была женщиной адской. С годами она, конечно, помягчеет, но пока что — это сущий монстр. Может и указку об голову сломать, и этой самой головой об доску приложить.