— Это, Фаулер. Это. Не притворяйся, что не понимаешь. Я потому и не хотела ничего менять между нами.
За окнами уже стемнело, бледная луна повисла над крышами, машина ждала у крыльца…
— Ой-ой, тетенька, не бейте нас! — запищал он, и дружки поддержали неуверенным смехом.
А утром надел костюм. И значок Джо нацепил под пиджак, слева, у сердца, иначе она из башни не выпустила бы, но в кои веки ее чрезмерная опека не вызвала раздражения. Если бы не паскудное настроение, наверное, было бы даже приятно. Она ведь и кофе ему сварила, и тосты умудрилась не сжечь, и до двери провела.
— Можешь придумать другую причину. Но не облегчай задачу тому, кто решит опять тебя подставить или вообще убрать.
Адаму о произошедшем в башне она рассказала то же, что и Джо. Ждала вопросов от него, но их не последовало. Почему? Почему Джо заинтересовалась словами о непокоренных, а Адам даже не полюбопытствовал, отчего вдруг его назвали мальчиком, которого не было? Ответ очевиден: Джо не понимала смысла услышанной фразы и хотела его узнать, а Адам знает и не хочет, чтобы кто-то еще заинтересовался теми словами. Возможно, надеется, что Марти сама уже не помнит, что говорила.