— Солнышко, ты молодец! Я сказал тебе не подходить, чтобы мы оба под прицелом не оказались.
— Вы откуда? Из ВЧК? — разлепил слипшиеся от засохшей крови губы сидящий у стены парень.
В госпитале я провалялся около месяца, поначалу с высокой температурой. Меня сразу коротко постригли и бороду сильно окоротили до состояния неровной щетины, так что когда я потом, уже набравшись сил, посмотрел на себя в осколок зеркальца у сестры милосердия, на меня взглянуло исхудавшее и непривычное лицо.
— Еще раз вас благодарю… — сказал я помявшись. Была тайная мысль, вдруг она расщедрится и даст на время прочесть еще какую-нибудь книгу из её огромной библиотеки, но она не оправдалась.
Девушка попробовала несколько раз встать в эту позицию и пощелкала спусковым крючком. Зарядил магазин и дал ей выстрелить пару раз из такого положения, для привычки и понимания. Попасть она никуда не попала, но я и не ожидал, в большого грабителя не промахнёшься, лишь бы она не растерялась.
Я забежал в ближайший подъезд, снял с себя пиджак, кобуру с пояса, наплечную кобуру, и спрятал это всё в мешок. Теперь я ничем не отличался от множества солдат в Москве: в поношенной форме, старой фуражке, с солдатским мешком за плечом. Посмотрел в подъезде, какие квартиры могут иметь телефон, и, найдя такую, несколько раз позвонил в дверь. С той стороны послышались осторожные шаги.