– А если я предложу тебе прямо сейчас отрезать себе язык, засунуть его себе в задницу и, ритмично дергая жирной жопой, уйти танцующей походкой в небо, пообещав, что не стану догонять и ломать тебе долбаный хребет? Разве не щедро с моей стороны?
Опустившаяся дубина пробила хребет подскочившего плукса, ногой Йорка сбросила второго мелкого с баррикады, Баск покатился по луже в обнимку сразу с тремя мелкими плуксами, инстинктивно подставляя их пастям защищенный жилетом торс. И руку… все пальцы на левой руке исчезли в пасти серого плукса.
Я не могу угадать бывший род занятий Йорки и Баска.
Последняя строчка появилась недавно. И говорила о том, что организм уже движется к следующей метаморфозе. А инстинкты второй головы, отчетливо ощущаемые Хваном и порой принимаемые за свои собственные, говорили о том, что игнорировать это предупреждение нельзя. Надо срочно готовиться.
– Присаживайтесь – указал я на скамью перед нами, не забыв при этом о широкой приветливой улыбке.
– К черту эту дыру. И вниз не пойдем – фонари уже садятся. Поднимаемся наверх. И в задницу награду – она того не стоит. Вообще эту дыру надо завалить раз и навсегда.