— А я ить буйный теперича, — наконец донеслось из поруба. — Не боитеся, что покусаю, отец родной?
— Да помолчи же! — раздражённо буркнула моя невеста. Я чуть было не обиделся всерьёз. — Там кто-то кричит… Неужели не слышишь?
— Хорошо ещё, Бабуленька-ягуленька нас спасать не откликнулась, — значимо изрёк он, когда охрана задними калиточками вывела нас с царского подворья.
— Митя, тихо! Разбудишь всех! Чего ты ко мне припёрся?! Если что с желудком, так это Ягу будить надо…
— И то верно, пусть губки не раскатывают! А только раз уж с меня всё началось, раз я главная подозреваемая, так я и сама от следствия вашего ни на шаг не отступлюсь.
В ответ на мой безмолвный взгляд Яга так же молча приложила сухонький пальчик к губам, кивком головы указывая мне на скамью. Я тихо примостился поближе к печке, раскрыв потрёпанный блокнот. Наша эксперт-криминалистка вытерла руки передничком, прочла коротенькую молитву, сотворила крестное знамение и подмигнула коту. Вася, молча и важно шествуя на задних лапах, вынес из моей комнаты стеклянную банку с надёжно запечатанным в ней привидением, торжественно водрузив её на стол.