— Я все же присяду, — нагло заявляет тип и плюхается на свободный стул. — Извините, что помешал вашему аппетиту, но другой возможности поговорить наедине нет. Вы постоянно заняты. Я приходил к вам домой вечером, но лакей не впустил и отказался доложить обо мне, потребовав, чтобы я назвал имя и цель визита.
— Никак нет, господин Довнар-Подляский! Из штаба фронта направили. У вас лучшие результаты в лечении: самая низкая смертность среди медицинских учреждений фронта. В Минске хвалили. Говорят, раненых из шестнадцатой дивизии привозят хорошо прооперированными, переделывать за малым числом ничего не нужно.
— Ая? — подскакивает цесаревич. — Мне что делать?
Императрицу на носилках перенесли в специально оборудованную по моему указанию палату в казарме. Здесь она будет под охраной. Кто их знает, террористов? Могут попробовать довершить начатое.
Этот Кремль, насколько заметил, похож на тот, что был в моем мире, но, все же, отличается. Большой кремлевский дворец выглядит иначе — менее помпезно и тяжеловесно. Отделка скромнее. Дворец строили в XIX веке по повелению императрицы Софьи II, а она отличалась бережливостью. В результате получилось здание в классическом стиле с белоснежными колоннами и фризом из мрамора, украшенном горельефами и каменной резьбой. Внутри широкие коридоры с высокими потолками и множество комнат. В одной из них, в крыле наследницы, меня и разместили.
«Оперируем», — хотел сказать Михаил, но вмешался Бурденко.