— Сухарь! — заключила Катя. — Видела я таких. И что в нем наследница разглядела?
— Из военных в моем мире ценились две: медаль «За отвагу» и Орден Славы. Последний имел три степени и копировал по статусу Святого Георгия, отмененного после революции. Даже цвет ленты повторялся. Орденом Славы награждали исключительно нижних чинов, медалью «За отвагу» — и офицеров, хотя большей частью она перепадала солдатам. Эти награды уважали за то, что их нельзя было получить «за участие» или выслугу лет — только за подвиг в бою. Они были знаком, что их обладатель герой.
— Захватите с собой гвардейцев! — кричу вслед. Цесаревич машет рукой: мол, услышал и скрывается за машинами.
— Отвезем! — кивнул командующий. — У меня аэросани. Эй, там! — крикнул он кому-то. — Подать их! Живо! Зауряд-врач, вы с нами.
— Служим престолу и Отечеству! — отрапортовали Бартош с Котычем, повернулись кругом и вышли из кабинета. В приемной они первым делом открыли коробочки.
— Хм! — императрица с интересом посмотрела на меня. — В таком аспекте я это не рассматривала. А вы неплохо разбираетесь в политике, господин Довнар-Подляский, хотя пытались уверить меня в обратном. Кстати. Прошлой осенью я была в Минске, где генерал Брусилов знакомил с новыми методами прорыва германских укреплений. При этом упомянул некого врача, который их подсказал. Часом, не вы?