Через пять минут пуская сизые клубы дыма восьмиколесное стимпанковское угробище потарахтело дальше по дороге, медленно обгоняя растянувшуюся кавалькаду слуг и наемных работников. Страшный и ужасный Каг снова встал на тропу личной войны.
– Не знаю, о чем ты. А вот про дома Пилюриус постоянно на выходных читал. Все грозился частную практику открыть, вот и подбирал варианты. Даже Фашида по пьяни развел, тот “Имперский Вестник” с приложением выписал. И какие шикарные замки там на продажу иногда попадались, эх...
— Все проверил. Два запасных бака загрузил, оружие, припасы. Вон, Бим с Бомом еще корзинку волокут. Боюсь, обратно придется везти, мне столько не осилить.
– Типун тебе на язык, – фыркнул бородач, накладывая на себя знак от сглаза. – Огги никогда хозяев не предавали, если сами их выбирали. Работорговцев ненавидят, это да, но таких уродов никто не любит. Но если уж кому присягнули – то до гробовой доски. И без дураков. Отличное приобретение, я считаю.
– Поводок видишь? Если через три дня рядом с местным сторожевым артефактом не пройду, то голова – тю-тю.
– Ню-ню, – Володя поднялся и продемонстрировал торчащий средний палец: – Вот это видела? Сожрут, ага... Фашид жрал-жрал, затем Каг пробовал. Потом гномы слюни распускали, ты разок рискнула и некросы напоследок. Заебетесь зубами блевать, мои хорошие. Сожрут они меня, как же... Господа аборигены еще кровавыми слезами умоются, что меня сюда притащили и сразу не угрохали. Так что – теперь ждет нас светлое будущее. А кто не хочет добровольно, так я пинками погоню. Так что думай до завтра, надо ли тебе это.