Найдя более–менее укромное место на берегу небольшого прозрачного горного ручья, я вдоволь напился, умылся и сбросил с себя остатки экипировки. Ткань комбинезона Грэя оказалась весьма прочной и устойчивой, и к огню, и к кислоте, но испытания все же превратили его в изодранные лохмотья. Нижняя часть еще более–менее, но штурмовой пояс держался на честном слове, а верхняя пришла в полную негодность. С помощью ножа я превратил ее в нечто вроде безрукавки и очистил от остатков желудочных выделений чудовища. Обувь, к счастью, почти не пострадала, уцелело и синее колечко, болтающееся на шее. Я и забыл про него, а теперь, снова наткнувшись, заинтересованно поднес к глазам. Оно было сделано из такого же странного голубого металла, что и нож. Серебряная волчья морда угрожающе скалилась с квадратной печатки. Волк на кинжале, волк на кольце, я впервые задумался, что мой носитель был далеко не прост. Фамильный перстень, родовой знак? Возможно.