Адаптационный период, который должен был перевести человечество в следующую фазу и подготовить его к новым условиям существования, превратился в эпидемию, масштабов и угроз которой никто тогда и представить себе не мог.
На какой-то ограниченный миг, даже короче, чем на удар сердца, я стал вездесущ, всеведущ и всемогущ. Я стал всем, потому что симбионты были везде, а мой разум на мгновение стал их разумом и вобрал в себя все.
— Да, пробовал уже, — сказал я. — Конечно, я попытаюсь запомнить все твои инструкции, но ты ж понимаешь, что это все — красивая теория, написанная вилами по воде, и, скорее всего, завтра в это же время мы будем уже благополучно мертвы и вопросы тревожного будущего не будут нас волновать.
Убедившись, что в яме больше ничего не шевелится, не пытается улететь, уползти или прокопать подземный ход, Гарри забросал ее землей.
Натянутый тент хлопал от легкого ветерка, дующего откуда-то со стороны моря. Под тентом стоял небольшой столик и несколько плетеных кресел. Ицхак опустился в одно из них, жестом предложил нам последовать его примеру и указал на стоящий под столом переносной холодильник.
В Индии оказалось слишком жарко, слишком влажно и слишком лениво. Я имею в виду, ничегонеделание особенно утомляет, если не является плодом твоего собственного выбора. Хорошо валяться на пляже, лежать в шезлонге у бассейна или сидеть в уютном кресле, завернувшись в теплый плед и попивая горячий глинтвейн под веселое пыхтение камина, если ты сам решил, что в ближайшие двести лет тебе спешить некуда.