Мне пришлось подождать минут двадцать пять, прежде чем часовой, скучающий у дальних ворот пакгауза, повернулся и что-то сказал своему соратнику. Тот молча оторвался от своих ворот и двинулся к первому, который, в свою очередь, также устремился навстречу. Они сошлись почти на середине длинной стороны пакгауза, у такого же штабеля ящиков, как и тот, за которым прятался я. Я бросил быстрый взгляд в сторону дежурного пулеметчика. Тот обвис на пулемете, глядя куда-то в сторону. Я выскользнул из-за штабеля и легким, неслышным шагом бросился вперед, выходя на наиболее выгодную линию броска. Оба часовых меня не видели. Один стоял ко мне спиной, подняв руки, к которым наклонился другой. Что они там делали, мне стало ясно спустя мгновение, когда второй начал разгибаться, и я увидел, что у него во рту торчит курительная трубочка. Возможно, он успел меня заметить, но было уже поздно. Я метнул первый камень…