Теперь добивание раненых было уже делом гуманным и где-то даже благородным, так как разорванные надвое, с оторванными конечностями и выбитыми глазами люди конечно же нуждались в быстром и безболезненном упокоении.
– Выпрашивать? – Алексей усмехнулся. – Выпрашивать нет, но вот кое о чем попросить я бы хотел. – Он извернулся и начал что-то шептать в розовое ушко, продолжая путешествовать по женскому телу мягким перышком, от чего королева сначала чуть покраснела, потом, прикрыв глаза, стала чаще дышать, а после пристально посмотрела на любовника.
– Полковник… – Алексей медленно, словно боясь расплескать внезапно появившиеся силы, сел на краешек кровати. – А я тут это…
– Проходите, садитесь. – Хозяин кабинета, высокий, полноватый и совершенно седой мужчина лет шестидесяти, в темно-сером штатском костюме и белой рубашке, не вставая, указал рукой гостю на стул и улыбнулся, но так, что у Сорокина-старшего – банкира, заводчика и просто олигарха, сразу вспотела спина.
– Подтверждаю. Семьдесят восемь процентов помещений комплекса обороны затоплено, и шестьдесят три процента механоидов находится в неактивном состоянии и требует ремонта.
В нужный день и в нужный час вся группа «Европа» и персонал представительства стояли под охраной егерей в портальном зале сагаринской столицы – Берхау. Подобная процедура депортации была довольно привычной, и власти Сагарин не вмешивались, тем более что командующий подземным центром обороны, который запросто мог устроить любой стране кучу проблем, находился здесь же.