Не обращая внимания на лежащего, Алексей скинул с плеч свой китель и накрыл девушку, на лице которой набухал огромный синяк.
– Слушаюсь, господин, – ответили с той стороны и отключились.
– Э… гм… – Тот пальцами рванул завязанный на шее платок, будто тот душил его, и словно за спасительной соломинкой полез в карман, доставая небольшой брелок с одной кнопкой и несколькими крошечными лампочками в один ряд. – Вы позволите?
Носилки с Алексеем пронесли на руках через весь перевал, и как недавно сотни тысяч корежились его смертными выплесками, так и сейчас очень многие желали ему долгого здоровья и вообще всяческих благ. Да, их было меньше, но они делали это адресно, от всего сердца, и находясь рядом, так что эффект был даже больше.
Несмотря на то что среди молодежи наметилась мода на ношение во всех ситуациях одного и того же сюртука серо-стального цвета, здесь вольнодумцев не жаловали. Студенты были одеты в черные сюртуки, черные платья, белые пояса и черные шляпы с белой лентой. Только у молодых дворян были на поясах шпаги, а у дворянок длинные кинжалы со сложными витыми гардами.
А Алексей, не забивая себе голову всякой ерундой, в это время уже ехал в такси за получением предписания в строевую часть академии, чтобы начать новую жизнь.