— Да разницы вообще никакой нет, ежели особо не всматриваться, — парировал Подводник.
От низкого, басового визга несмазанных ворот у меня даже из носа потекло. Мучительно медленно, разрывая поросли герметизирующей растительности, огромные ворота начали открываться. Сквозь узкий проход было видно, что внутри Замка много светлее, чем в шлюзовой камере. И что он полнится нечистью.
Особого чуда в этом не было — скорее печальная закономерность. Точно так же выжил и пионер космических войн — шпионивший из стратосферы за СССР американский летчик Пауэрс, которого на первое мая сбили самонаводящейся ракетой. Атакующая ракета не может нацелиться точно в цель — мешает пульсации двигателя и несовершенство управления. Поэтому она взрывается сама, за несколько миллисекунд до удара превращаясь в облако металлической шрапнели. И в цель попадают лишь немногие из получившихся осколков.
— А что сразу омлет? — хрипя, спросила я. — Тебе-то что я плохого сделала?
Еще на Земле инструктор, рассказывая мне про эту схему, строжайше запретил делать что-то подобное, сказав, что очень велик риск, что собранные в такую сборку аккумуляторные ячейки должны быть заряжены одинаково. Иначе при соединении пойдут большие токи, и ячейка, оказавшись волею случая более разряженной, чем соседки, будет испорчена и может даже загореться.
— Ну, здравствуй, космос, — сказала я себе и команде поддержки, — Даша пришла!