Честное слово, побеги из рестораций и буфетов стали моим новым увлечением! Некоторые платочки вышивали, другие носочки вязали, а я из элитных жрален, простите мой анадарийский, улепетывала, зажав под мышкой ридикюль.
— Лучше поймайте мне кеб, — попросила я.
— Господин лекарь, извините за дерзость, но если хотите узнать, где больно ему, — я ткнула пальцем в сторону Гарда, — то и щупайте его ноги!
— Швабра есть? — Грэм вытащила из ведра стоявшую вверх тормашками деревянную швабру.
Через некоторое время мы вышли из едальной на узкую пешеходную мостовую. На Город опустилась темнота, на каменных улицах запалили фонари. Воздух заметно остыл. Соверен сделал быстрый жест рукой, что-то приказывая невидимому охраннику. К нам немедленно подъехала карета. Страж спрыгнул с козел, разложил ступеньку и открыл дверцу, украшенную гербом семьи Гард.
Вдруг припомнилось, как Соверен бережно отнес на руках меня в башню, а потом заставил лучшего знахаря острова Тегу лечить банальное растяжение, и стало нестерпимо стыдно. Но затем перед мысленным взором всплыло воспоминание, как чуть позже он вжимал меня в угол дивана, уверяя, что рано или поздно (лучше рано) затащит в постель, и совесть немедленно заткнулась.