— Нет. — Он мягко улыбнулся. — Твое платье до сих пор стоит у меня перед глазами.
Слухи по дому мод разносились со скоростью простуды в пансионе благородных девиц. Я еще не добралась до общей комнаты для переодеваний, а весь коллектив уже знал, чья физиономия и другие части тела украсят сезонный каталог. В комнате для переодеваний меня встретили с нарочитым безразличием. Кто-то вяло поздоровался, другие отвернулись, и только Мика, моя бессменная напарница-белошвейка, лучилась радостью.
Хэйзер я навещала на прошлой неделе, но возникало странное ощущение, будто с тех пор прошла целая вечность. С неожиданным появлением в моей жизни темного мага, главы семьи-основателей, каждый день шел за три! Честное слово, будто сослали на трудовую повинность на рудники по жутко вредной для здоровья добыче огненного камня, из которого выпиливали конфорки для кухонных плит.
Пока они прощались, слуги унесли лед и полотенца, а на столик улеглась обувная коробка. Я спустила босые ноги на пол, но почему-то постеснялась проверить покупку, и почувствовала себя робким ребенком, перед которым поставили открытую банку с малиновым вареньем. Угощаться вроде не запрещали, а взяться за ложку все равно стыдно.
Сложив руки в молитвенном жесте, я вперила в мужчину полный страдания взгляд. Действовало всегда безотказно! Насколько дед Астор был крутой нравом, но всегда размякал, когда я разыгрывала перед ним «измученную обстоятельствами святую простоту». Надо бы еще пустить слезу…
— Что ты скривился, как нимфа над тарелкой со шкварками? Тебе же не предлагают ее надгрызть.