— Всегда возвращаетесь к ночи? — недовольно добавила его матушка.
— Ну, вы немножко преувеличиваете… — кашлянула она, стараясь не встречаться со мной глазами. — Зачем же сгущать краски? И потом, уважаемая нимфа, полагаете, только вы появились на ярмарке невест, как женихи полетели неуправляемыми косяками?
Весенний каталог снимали с раннего утра и до вечера. Гравировальщик, худой пронырливый тип с острыми глазами, суетливо скакал возле укрепленного на треноге магического гравирата, отдавал резкие указания, размахивал руками. И все время по привычке называл меня Тамарин.
— Наш дом избавляется от лишних вещей, — пошутила я, забирая протянутый молоточек. — Давно не виделись, Юджин Войт!
— Эмблему все увидели? — резанула меня строгим взглядом хозяйка.
Я полагала, что хозяйские покои находятся в башне, но ошиблась. Одноэтажный утопающий в зелени дом стоял возле моря. Уличные двери вели в большую комнату, вероятно, заменявшую гостиную, в центре которой в полу был утоплен круглый очаг с крупными гладкими голышами.