— Прогуляюсь, погода чудная. Солнышко светит, птички поют.
Показ прошел спокойно. Правда, во время последнего выхода я столкнулась в дверях с Тамарин. Светлые волосы высокой худой нимфы пестрели разноцветными прядями под полосатый морской наряд неприлично короткой длины, открывающий худые колени. Ресницы были цвета небесной синевы.
— Я там окошко открыла, — уверила она, семеня за мной следом.
Мадам поджала губы. Похоже, последнее уточнение было лишним.
В Городе десяти островов, соединенном мостами и водными переправами, уже неделю как наступил апрель. Снег сошел еще в конце зимы, в воздухе неуловимо ощущался ток пробуждения, но тепла не было. Ни до деревьев, ни до моего подсознания не доходило, что давно пришла весна. Нимфы — существа исключительно теплолюбивые, как оранжерейные розы. Прежде чем выйти из помещения, я до носа замоталась вязаным шарфом.
— А как же Тамарин? — вырвалось у меня. Оказаться на разноцветных гравюрах в специальном каталоге, который рассылался по клиентам дома мод, считалось чрезвычайно престижным. Девушки были готовы на убийство, лишь бы попасть хоть на один разворот, и эту отличную работу прежде получала ведущая модель.