— Как же нет — есть, — кивнул он. — Шестеро сыновей. Год назад я их всех вычеркнул из завещания.
Пришлось открыть не только окна в гостиной, но и входную дверь, сначала в четыре руки с грохотом вернув вешалке вертикальное положение. Поджигательнице пришлось до утра бдеть воров на диванчике, пока злые духи несчастий неохотно изгонялись вместе с дымом и зловонием. Наутро шаманка проснулась безнадежно простуженная, а я с трудом оторвала голову от подушки — к рассвету на меня напала жесткая мигрень. Не помог ни один обезболивающий порошок.
— Госпожа Астор? — сдержанно позвал меня незнакомый мужской голос.
— Вылезайте, он ушел, — не опуская головы, проговорил служащий.
Господи, что я несу? Какой — к лысым бесам — ремонт площади?!
Вокруг творился настоящий хаос. Мебель из железного дерева, сколоченная на годы, конечно, выстояла после мощного колдовства, однако стеклянные витрины щерились острыми клыками-осколками, а кухонная утварь, перевернутая и раскиданная, валялась где придется. Соверен сидел над Энбри Полтом. Вернее, над тем, что осталось: кучкой пепла, завернутой в изжеванное одеяние. Казалось, маг не замечал невыносимого зловония, от которого у меня к горлу подступил тошнотворный комок.