— Он порвался? — произнесла испуганно хозяйка. — Шедевр швейной мысли?!
— Двадцать один год — это еще юность или ближе к старости? — на всякий случай уточнила я.
— Превосходно, — вкрадчиво вымолвила собеседница. — Никому об этом не говорите. Нимфы прекрасны лишь в неразбавленном виде.
— Уважаемые, придержите коней! — вырвалось у меня.
— Мы закончили, — выпалила я, подхватила длинный подол и, отчаянно шлепая босыми пятками по ледяному полу, сбежала в комнату примерок.
— Не он? — крикнула из гостиной Рута, пока я рассматривала розовый конверт.