— Что-нибудь закажете, госпожа Астор? — между тем спросила мама Богарт.
— У вас есть долги? — голос мадам Богарт дрогнул.
— Может быть, умеете вязать носочки или вышивать?
Я пристроила сковородку на каминную полку (честное слово, даже душой к чугунной посудине прикипела) и дрожащими руками попыталась выбить искру из огнива, чтобы запалить оплавленные свечи в старом трехрожковом подсвечнике.
И вдруг мне вспомнилось, как он, перекошенный от ярости, вылетел из дома на Анадари. Шибанул дверью, зажег магическую охрану и свалил из квартала. На своих двоих. Дождь тогда зарядил до самого утра: превратил запущенный сад в болото, а второй этаж — в бассейн. Даже с лестницы стекало. Надеюсь, что Соверен промок до костей, пока искал извозчика. Хотя наверняка воспользовался магией и окружил себя непроницаемым коконом, чтобы не подмочить фунты спеси и не погасить жгучей злости.
Зря вчера он обвинил меня в непрактичности! Натянутая улыбка мгновенно превратилась в милую. Попросит станцевать или песенку спеть, глядишь, весь долг спишу. Главное, чтобы стихи не требовал читать — с поэзией у меня туго, помню только одно скабрезное четверостишье, но в нем из приличного только предлоги.