— Позволяю, сударь. Буду ждать нашей следующей встречи. Надеюсь, вы порадуете старушку.
— Это я разозлиться могу, когда вы меня злите! А у него Источник с катушек слетел, ты что, не поняла? Не почувствовала что ли? Как он его обратно под контроль взял, не понимаю.
Несмотря на то, что вещи выглядели необычно, разобраться что куда одевается труда не составило. Немного непривычно, но зато как-то сразу почувствовала себя защищённой. Мама подтянула ремешки, регулируя защиту, чтобы она села как надо. Пояснила, что потом с регулировками должна буду разобраться сама, по ходу дела. Я кивнула. Понятно, надо привыкнуть. Немного мешали наколенники но мама заверила, что это с непривычки. Вышла во двор, и услышала дружный вздох. Да уж, словно древний рыцарь. Доминик подал мне куртку, предварительно продемонстрировав ее зрителям. К тому моменту вокруг нас собрался, кажется, весь квартал. На спине куртки был вышит рисунок огня из пяти языков, а сверху была надпись, сделанная странным угловатым шрифтом. Угольки. Надела кожаную куртку. Так-то она мне была великовата, но поверх "черепахи" села как раз. Застегнула куртку под пристальным взглядом Доминика. Он подошёл, и показал пару застёжек, заставив подтянуть их так, что она на мне вплотную. А затем брат подал мне светлую полусферу, оказавшуюся шлемом. Шлем был массивным, но довольно лёгким. Изнутри он был проложен пористым материалом. Я надела шлем, и Доминик опять принялся показывать, как его регулировать по голове. Потом застегнула под подбородком ещё один ремень. На нем была закреплена небольшая полусфера, которая легла мне на подбородок. На руки я надела протянутые Домиником перчатки, без пальцев. И только потом он подвёл меня к мопеду, который все кто время стоял в окружении соседской ребятни. Впрочем, и взрослые с интересом разглядывали мой мопед. Мой! Мопед!
— А чего он! Знает ведь, что ничего не получится, а все равно выступает.
Короче, дальнейший разговор превратился в какую-то бессмыслицу. Кончилось тем, что я выскочил из дома Фернандес, не попрощавшись, и громко хлопнув дверью. Шел домой, кипя от возмущения, и прокручивая вновь наш спор. Идиоты! Как их можно ещё назвать? При чем тут экономика Африки, при чем тут военные вопросы? Можно подумать, что если они купят у африканцев пару шкур, то Африка тут же нападет на нас! И в этом будем виноваты только мы! Вот ведь… Слов нет.
— Никакой магии! — вторила ей ее дочка. — Как же до такого никто не додумался?!