— А если барон не даст согласия, то я поеду к графу. Ну что, объявлять мне награду в двадцать крейцеров?
— Это? — взглянул монах. — Это Агнеска, сирота. У нее одна бабка болящая, а девчонка тут пробавляется. За еду да деньгу медную.
Солдат молча снял с седла мокрый плащ, кинул его мужику через плечо, скинул мешок с доспехами на траву, морщась от боли, залез в седло.
— К черту народ, — рассвирепел солдат. — Я из-за вашего трактира рыцарское достоинство не получил. Давайте, сколько есть, и прекратите тут считаться со мной. Давайте деньги, чертов купчишка!
— Это не суд! — заорал Соллон и постарался вскочить.
Старый слуга прибежал, схватил кувшин, налил вина господину в его кубок. Тот стоял кривой, но не падал.