Макс немного перевел дух и посмотрел на учителя. У того, что называется, отвисла челюсть.
— Ну вот, при чем здесь концлагерь, фашисты? Мы про учебу, а ты тут прямо ленинский урок начинаешь. Ты, Максим, — Валик впервые назвал Зверя по имени, — часом не комсорг? Хотя по возрасту вряд ли, наверное, только недавно в пионеры приняли? Но давай без кодекса строителя коммунизма, ладно? Кино насмотрелся? «Щит и меч»? «С чего начинааается Родина?», — издевательски пропел Валик.
— А чего за школу? Здесь уже ссытесь базарить, да? — Макс специально решил выводить этих двоих из себя.
Физра была последним уроком. И когда Макс переоделся, в раздевалку зашел ухмыляющийся Трифонов.
— А чего это ты такой нежный? Мама будет ругать? — насмешливо поинтересовался тот же Бугай.
— Да я больше для себя, второй юношеский. Отец не одобрял бокс, хотел меня на самбо отдать, так что я и там, и там занимался, потому и не успевал особо выступать…