— Да куда? Я и адрес не помню… и вообще, то — Москва, а это — Украина…
— И падать мягче, и прыгать. Счас увидите.
— Значит так. Это тебе и твоей шобле урок — не надо хамить незнакомым. В следующий раз нарветесь — ответ будет более жестким, — внятно произнес Макс.
Макс обернулся — к ним незаметно подошел тренер по боксу, Виталий Андреевич Василенко. В принципе, ему было, как и тренеру по борьбе, лет 25–26, но для нынешней ипостаси Максима Зверева, ученика 4-го класс средней школы оба тренера были взрослыми дядями, которых следовало называть по отчеству.
На следующем уроке был русский язык, на котором Макс уже так не блистал. Но диктант написал только с двумя ошибками. Да и те были скорее от невнимательности — писал Зверь без ошибок еще с детства. Видимо, это было оттого, что много читал, поэтому писал грамотно, хотя правил особо не знал. Просто знал, что нужно писать именно так, а не иначе. И почти никогда не ошибался.
А вот про Майдан и расстрелы никто не вспомнил. Правда, потом, вскользь, упомянули. Но Максим понял, что да, «сепаратизм» — это только предлог. Прикрытие. И что он отсюда не выйдет. По крайней мере, живым…