— Тебя никто не отпускал, — Дюндель как-то напрягся.
— Будут они с тобой один на один махаться, как же, — проворчал Засудский ему в спину.
«Стикс» чаще всего охотился именно за артиллеристами. Уж очень много горя эти ублюдки принесли на землю Донбасса, стреляя по мирным городам и селам, убивая и калеча мирных граждан. Тех, кто даже не выходил на какие-либо митинги, выборы и прочие акции, тех, кто работал на заводах, в шахтах, на стройках или в полях, кто кормил свои семьи, растил детей, тех, кто просто жил — при любой власти и любой идеологии. Но вот новая украинская идеология жить таким людям не позволяла. Разом, одним махом зачислив всех их даже не во враги — в недочеловеки. Которым и жить-то незачем. Мол, раз отреклись от Украины, раз посмели проситься в Россию — так сгиньте навсегда! Старики, женщины, дети — без разницы!
С одной стороны, с его знаниями и навыками ему прямая дорога в спорт. Ну, не в журналистику же ему идти, право слово? И писать о доярках да о сталеварах, о пятилетках и рекордных урожаях? Не говоря уже о партийных съездах и заветах Ильича — того или этого. С другой стороны, полностью посвящать себя спорту уже как-то не хотелось. Наоборот, сержант Зверев, повоевав почти три года на Донбассе, где-то внутри себя понимал, что, если такая война в будущем снова повторится, то лично ему бы не мешало более серьезно к ней подготовиться. То есть, не лишним было бы приобрести настоящую профессиональную военную подготовку…
— Да, я слышал, что ты Карамзина цитировал и Ключевского. Я же тоже по специальности преподаватель истории, в старших классах только читаю, так что надо будет как-нибудь зайти в ваш класс на историю и послушать твои ответы. Не вызывать же тебя ко мне в кабинет. Хотя у нас в школе есть исторический кружок, если хочешь, приходи, пообщаемся. Четвероклассников у нас еще не было, — Василий Кириллович одобрительно похлопал мальчика по плечу, потом снова сел за свой стол и достал какие-то бумаги.