Кован ухмыльнулся и вдруг замер со склоненной набок головой.
— Насколько удалось заметить, нигде в записях больше не фигурирует шестиконечная звезда. Это помимо всего прочего.
— Оно вам ничем не поможет. Едва ли его в нынешнем виде узнает даже родная мать.
— Возможно, — произнесла маркиза не слишком уверенно и вдруг спросила: — Ты продал тела слуг в анатомический театр. Почему?
— Три, два, один, — негромко произнес я, одновременно воздействуя на эфирное тело. — Когда я щелкну пальцами, ты очнешься и забудешь все, что происходило с тобой с того самого момента, как началась лекция.
Я кивнул на прощанье и вслед за сторожем вышел на улицу. К мостку через сточную канаву сразу подкатила стоявшая немного поодаль карета.