— Хорхе! Императорской хартией ученый люд выведен из подсудности и светских, и церковных властей. Не забывай об этом!
Тот оказался полон; уж не знаю, выставили обычных постояльцев за дверь или разогнали по комнатам, но на глаза попадались исключительно крепкие парни при оружии в забрызганной грязью дорожной одежде. На столе в дальнем углу лежало несколько кавалерийских арбалетов, рядом стояли прислоненные к стене мушкеты.
Хорхе фыркнул, но промолчал. Вид у него был непривычно усталый.
— Повезло, что его преосвященство держит паству в строгости, — покачал я головой.
— Колдовство? Откуда мне знать? Я обучался на факультете свободных, а не тайных искусств!
— Так точно! И удовольствие это, доложу я вам, не из дешевых. Две комнаты, три места в стойлах, полный пансион. Дерут втридорога. Нам бы аванс получить…