Первым прилетел флайер «скорой помощи» с невесть зачем включенными мигалками — спешить-то уже некуда, разве что привести в чувство шокированного трупом лесника (хотя Женьку в итоге даже не стошнило, справился).
Женька допил последний глоток воды, и живот неодобрительно заурчал, сообщая, что рассчитывал совсем на другое.
Всю нижнюю поверхность тела — ноги, живот, грудь, лицо — сплошь покрывала крупная оранжевая икра.
— Я же говорю — придурок, — невозмутимо подтвердил Джек. — Как можно было принять ЭТО за программу?! Я же тебя откровенно провоцировал! Хотел посмотреть, какое у тебя лицо будет, когда наконец допрешь!
Проем за спиной Степановны с оглушительным грохотом заполнился клубящимся пламенем. В следующий миг оно вырвалось и изо всех окон, далеко разбрызнув стекла. Затем наступил черед ударной волны, саданувшей Женьку в грудь и отшвырнувшей назад. Переросший, с виду пышный и мягкий, газон на ощупь оказался далеко не столь комфортабельным — леснику почудилось, что от удара его позвоночник пролетел сквозь внутренние органы и теперь лежит сверху окровавленной грудой костей. Перед глазами плыло, в ушах звенело, из четких мыслей в голове осталась только одна: «Какие на мне сейчас трусы?!»
Женька выронил капкан, шарахнулся от «трупа» и дрожащими руками направил на него ружье, продолжая пятиться.