Как нетрудно догадаться, человечек изображал моё тельце, а пометки отмечали его текущее состояние. Уж не знаю как всё это работало, а главное – зачем. Я же настоящий живой человек, а не персонаж в какой-нибудь игрушке! Не могла у меня так далеко крыша уползти...
– Скажите, вы ведь тоже их видите? – тихо спросил я. – Слова…
– Спасибо тебе, Сциндапсус, – с трудом выдавил из себя.
– Что-то ты совсем слабенький, братишка... – хмыкнула девушка. – Ладно, отдыхай. Ты заслужил.
Зашагав в сторону звука, я через пару минут наткнулся на утоптанную народную тропинку, которая привела меня отнюдь не к памятнику Пушкина, а ко вполне приличному водопою. Журчание издавал небольшой ручеёк шириной метра полтора, вившийся по дну неглубокой балки. Вода по чистоте была далековата от кристальной, но чуть выше по течению имелся ключ, вырывавшийся из-под крупного валуна, покрытого густым мхом. Тропинка упиралась точнёхонько в него.
Очень часто я натыкался взглядом на пятна сажи, оставшиеся от погибших людей, но выяснить спустя столько времени, что с ними произошло, было под силу лишь гению криминалистики. Вряд ли они все разом умерли от простого испуга, увидев живых мертвецов, так что приходилось вести себя по возможности скромно и тихо.