Я гордо выпрямился, размазав остаток сажи по лицу. Вышла неказистая, но всё же боевая раскраска.
– Это кто такие? – разведчик ткнул стволом в их сторону.
При взаимодействии с пластинками никаких подсказок не всплывало, даже когда я не удержался и решил попробовать одну из них на зуб, как в старинных фильмах про пиратов. Эльга от такого зрелища едва лом себе на ногу не уронила.
Вдоль всех участков по периметру товарищества шла накатанная грунтовая дорога, выглядящая так, будто по ней ездили вот буквально вчера. Я прошёлся по ней немного, пока не поравнялся с невысоким стареньким штакетником, подпираемым высокими зарослями малины. Заборы здесь лепили каждый из чего горазд, но большинство склонялись к сетке рабица на металлопрофильном каркасе. Перелезть такое препятствие с наскока у меня вряд ли вышло бы, а торчать на виду очень не хотелось. В штакетнике же имелась низенькая калитка на обычной деревянной щеколде.
– Не-а! – радостно оскалился парень. – Вот как тебя в народе величают, так и отрисуется, один в один. Только матюки не засчитываются, ну нечего, кое-кому и без них хватило. С головой.
Как объяснила словоохотливая Ольга, в зомби обращаются примерно тридцать процентов погибших неинициированных, при условии относительной сохранности их тела. Понятное дело, что с оторванной головой или в желудке голодного монстра особо не восстанешь. Голых скелетов, двигающихся без участия мышечной массы, пока тоже замечено не было.