Голос у него оказался мягкий и обволакивающий, будто у опытного радиоведущего. И одновременно очень быстрый. Фразы он грамотно обрывал, так что хотелось слушать дальше, чего он ещё скажет.
– Очень. Но мне повезло, плюс там бардак начал твориться, спустя неделю изоляции.
За одной из машин меня поджидала безрадостная картина – лежащий ничком Павел, в луже собственной крови. Рядом обнаружились ошмётки мозгов возле характерной кучи пепла. Значит, десантник успел снести голову одному из подручных Зверобоева, а тот посчитал, что парень – нежилец, и отправился демонстрировать своё мнимое величие оставшимся.
Приборчик проглотил носитель и в колонках бодро заиграли пронзительные гитарные запилы.
Но проблемы с пищеварительной системой стыдливо меркли в сравнении с тем, что представляла собой моя голова. На ней, скажем так, не было живого места, и помимо красных зон нашлись ещё и белые. Там уже комунизм вряд ли когда-нибудь наступит.
Прутиков вокруг полно, а что на них нанизывать? Ни хлеба, ни мяса. Вот знай я, что так получится, по-любому картошки хотя бы надёргал с собой в дорогу.