Реакция на чистосердечное признание у советников вышла разная. Папа Ольги остался сосредоточен и невозмутим, председатель добродушно оскалился, инженер-некромант вскинул удивлённо брови, отец Сергий нахмурился, а казначей брезгливо поджал губы и откинулся на спинку стула. Пожалуй, особого выбора в моём прозвище уже не осталось.
Я всё-таки оказался прав. Хоть и выглядела моя теория высосанной, мягко говоря, из пальца. Но как теперь доказать этим дуралеям, что сегодняшнюю ночь они пережили лишь благодаря мне?
На месте нас встречал бледный как типичный мертвяк Плотников, дымящий очередную сигарету. Настроение доктора можно было понять – на утреннем обходе больных на месте не нашлось, ни под тентом, ни в палатке. Её бок, кстати, оказался вспорот в лоскуты, а внутри ткань и бельё были основательно заляпаны кровью, в лучших традициях дешёвых ужастиков.
Я помотал головой, пытаясь вытряхнуть оттуда некстати нагрянувшую боль. Помогло так себе, но постепенно она отступила сама. Ладно, живём пока исключительно сегодняшним днём, а там, глядишь, станет полегче.
Ладно, «пять минут – полёт нормальный». Продолжим.
Я на всякий случай продублировал просьбу жестом и со всех ног бросился к «Газели», у которой от оглушительных воплей уже растрескались все стёкла. Парочка волшебников, дружно пожав плечами, сделали что могли – не дали настырной баньши направиться вслед за мной, отвлекая её бессильными выпадами. Ольга вообще задействовала свою «ульту» – самое мощное заклинание из арсенала, но бирюзовое полукруглое лезвие безо всякого вреда пронеслось сквозь призрачную сущность. Видимо, нежить частично материализовалась лишь во время атаки.