Остаётся непонятен мотив его поведения – если он переродился во время активации интерфейса, то осталась ли с ним прежняя личность? Ведь он, по сути, убивает своих односельчан, с которыми прожил многие годы. Или жажда замучила? Но жертвы не выглядели особо обескровленными, скорее – просто больными. Нужно же было как-то решиться на это всё…
От увиденного глаза начало застилать красной пеленой.
– Вы куда так неслись?! Паше плохо стало…
Какое-то время потусторонняя концертная колонка гоняла нас по двору звуковыми волнами и своими миньонами, не давая прийти в себя, пока не стало окончательно ясно, что она попросту тянет время. Сил на решительную лобовую атаку у неё явно не хватало, зато тактика изматывания давала о себе знать. Шкала энергии таяла на глазах, хотя я не делал ничего сверхсложного, кроме коротких перебежек и прыжков. Проклятому приведению никуда не надо было торопиться, когда как над нами, простыми смертными, всё сильней нависал медный таз в виде приближающейся бури.
– Твоя подруга мне всё рассказала, – видя моё состояние, хрипло предупредил он. – Помоги подняться.
Затем поток сущностей резко поиссяк, но не успел ещё никто облегчённо выдохнуть, как где-то вдалеке раздался рассерженный многоголосый вой, заставив забегать в панике целые толпы мурашек по моей спине. Звучало это так, будто всему составу женского хора вдруг объявили, что их мужья бегают налево во время гастролей. И виноваты в этом непотребстве почему-то – мы.