— Ну тетя Лида! — Вера надула губы. — Чего-то аппетита сегодня нет…
Спалился Штирлиц! Оказывается, я с самого начала крался здесь в буденовке, и парашют волочился сзади…
— У тебя нога, — Нина отстранилась, чтобы пойти как по линеечке, чуть ли не строевым шагом.
— Все, я сейчас упаду, — Вера допила лимонад. — Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?
Благодаря нищенской пенсии, которую платить забывали, мама Анюты умрет в конце девяностых, и вдали от Родины. Это про нее как-то заметил Анатолий Чубайс: «Ну, вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом, новые вырастут».
— Так денег нет, — Антон продолжал пребывать в ступоре, хотя идея ему явно пришлась по вкусу.