— Антон, мне кажется, ты чего-то не договариваешь, — поглядывая под ноги, девчонка с независимым видом вышагивала посреди улицы — берегла ладные босоножки.
Коля глубоко покопался в моей родословной. У мамы война всю родню забрала — и отца, и братьев.
Негативные личности подавались в карикатурном стиле — над испуганными нарушителями нависали доблестные защитники закона: «Работник милиции! Зорко охраняй народное достояние», «Покончим с пьянством навсегда», «Работник милиции! Борись с хулиганством».
— Ага, — подумал я. — Мало ли чего там не было. Там было много чего. Ты еще про Тамару Карапетян не ведаешь.
— Нормально, никаких проблем, — я налил Антону молока, хотя он вяло отбрыкивался, ссылаясь на недомогание.
Неожиданным ходом мне я осуществил задуманное, и оттолкнуть меня ей удалось уже в больничной палате. Майор Радина мягко, по-кошачьи, отпрыгнула. Затем перетекла в угол, где сгруппировалась в боевую стойку.