— А ты хорошо устроился, — прищурилась она. — Буржуй! Хоромы шикарные здесь, там палата одиночная, без попутчиков. И везде бутеры с икоркой. Можно мне вот этот, с сыром? А что еще у нас в холодильнике?
— Антон, у мамы сейчас будет разрыв сердца, — угадать подобное было несложно.
Невысокая женская фигурка возилась у плиты летней кухни, задобрив ту мелкорублеными дровами. Узнавание хлестнуло громче электрического тока, сердце дрогнуло. Господи, это же мама! По щеке покатилась слеза. Солнце виновато, наверное, оно вовсю кололось своими шпильками.
— Буду должен два раза, — согласился я. — Нет, три. Еще чебурек.
— Директор школы, Илья Ильич, произнес трогательную речь, — Антон начал обстоятельный доклад. — Ученики хлопали, родители плакали.
Вера искренне обрадовалась — в отличие от Антона, впавшего в ступор. Он даже не поздоровался. Так бывает с кроликом, на которого смотрит удав. Мне пришлось брать управление на себя, поскольку у парня, как и у кролика, полностью пропали мысли. Один большой ручной тормоз.