— Последние штрихи, — включая фен-щетку, я приступил к завершающему, самому приятному для художника этапу. Заодно устранил кое-какие шероховатости, заметные только опытному взгляду.
— Хорошо сидим, а, Антон? — никакого дискомфорта от соседа в голове не ощущалось. А ничего тут странного нет, ведь это же я, только сорок шесть лет разницы.
— У меня нет алкоголя! В продуктовом пункте не положено! — Люська врала с честными глазами, искренним тоном.
До меня вдруг дошло, что мама всегда готовила завтрак для меня. Нет, семейство тоже кушало, но старалась она именно для сына. И только сейчас я осознал эту простую и очевидную истину особенно остро.
Какое-то время мне пришлось осмысливать эту информацию. Без криков «что ты сказал», «повтори» и все такое. Смерть малознакомого человека сорок пять лет назад задевала меня с другой точки зрения: а что будет в нашей с Антоном жизни через восемь месяцев, когда там наступит февраль 1972 года? Умрет ли Вера снова? Или нам удастся на этот раз предотвратить нехорошее событие?
— Честно! А потом мы с Дедом в караоке-клуб зашли. Там все поют, прикинь?