На этом рынке я не был тыщу лет. Здесь мало что изменилось, только лица стали другими. Незнакомые лица радовали — удивленное узнавание и дружеский треп мне были совершенно ни к чему, поскольку меня интересовали исключительно бумажные деньги СССР образца 1961 года.
— Дед, ты здесь? — чисто по-женски оценив ситуацию, Вера произнесла очевидную вещь. — О чем вы там шепчетесь?
Местные пешеходы протоптали заметные тропинки по нашим огородам. Многим знающим людям бежать напрямую было сподручней и ближе, чем по улице делать крюк в обход квартала. Мои родители ходокам не возражали, традиция сложилась задолго до нас, в доисторические времена.
Грузовик с откинутым бортом приткнулся у наших ворот, как обычно, в тени огромного ореха.
Небо на глазах светлело. Предрассветная тишина была звенящей и безмятежной, только где-то вдали хороводились коты, а за ними железнодорожная станция лязгала сцепками под невнятное бормотание диспетчера. После предложения остыть, Антон затих и не отзывался. Подумаешь, большое дело…
— Честно?! — сопротивление Антона заколебалось.