— Вот о чем я! Кто и когда дал право им там наверху решать, кто из людей достоин быть гражданином, — он поморщился, будто съел лимон, — а кто — нет? Что за фигня вообще в мире творится, я спрашиваю?
— Говори, — одновременно произнесли мы с Тиссой и стушевались.
По дороге к стоянке я, не вдаваясь в подробности, рассказал, как всю ночь проходил подземелье. Особого интереса она не проявила, лишь удивившись: как можно добровольно лишать себя сна ради какой-то игрушки? В её правильный и понятный мир не очень вписывался новый Алекс Шеппард.
— В бездну! — вынес вердикт Гейл. — Идемте, ребята. А ты, Скиф, держись-ка подальше от Тристада. Здесь тебе официально не рады!
Ждать я не стал. Возродился в ту же секунду, и торжествующий стрекот прядильщика оборвался, когда мой кулак свернул ему жвало. Укус! Смерть. Встать! Молот! Возмущенное насекомое проткнуло меня конечностью, как копьем, снова смерть, и новая атака.
— Хорошо. Пока ждал тебя, обдумывал стратегию по инсту. Давай… — Я взял её рюкзак и повесил на крючок в стене. — Проходи.